Сказка о Борще-Богатыре (продолжение) - Косарев Владимир. Сказки для детей - По авторам - Библиотека - ПочемуЧка

Окончание
Начало здесь >>>

Утром вышло солнышко, пригрело полянку, травы головы подняли, цветы бутонами разулыбались, а зверята проказливые затеяли свою обычную чехарду. Проснулись и дружинники поискового отряда.
А волшебник Сивошка уже вьется промеж них:
- С утречком вас, ребята! Как спалось? Невест на новом месте не привиделось ли? А может, еще понежитесь с утреца-то?
Вставали воины с травы шелковой, благодарили дедушку, что сон был крепок, а постели мягкими.
А Сивошка и рад стараться:
- А вот водицы хрустальной испейте со сна! Да молочка свежего! А вот пирогов горячих отведайте! А вот и рубашки чистые есть!
Удивлялись поисковики – каков дед умелый! И постели нежные и комары не кусали, и кушанья разные приготовлены и питья всякого вдоволь! Да еще и одежды новые расшитые на ветках развешены, и обувка под ней поставлена. Вот что значит, сила магическая!
А дед не унимается:
- Купайтесь, ребятки, в ручейке-то, ручеек мой сказочный, всю усталость смоет да раны подлечит!
Мылись дружинники в ручье, купались-фыркали и выходили из воды, как заново родившись. Надевали новые рубахи белые, мягкие, скрипели сапогами алыми юфтевыми, подпоясывались ремнями кожаными крепкими.
Всем угодил дед колдун Сивошка, никого не обидел, и всем все в пору пришлось. А сам все бегает вокруг них, суетится, да прибаутками-шутками своими сыплет.
После чистого мытья, после вкусного питья уселись дружинники на травку и давай старичка доброго спрашивать, когда же готовиться к обратному пути будем? Мол, полдня сегодня уже потеряли, только ели-пили да прихорашивались.
А дед хитрый, прищурился и говорит:
- Ой, полдня?
- Да, полдня, солнце-то уже вона где!
- Ой, ребятушки, а я-то мыслил, старый пень, что в начале только день!
Говорит ему тогда Алешка:
- Давай, дедушка, теперь без волокиты, готовь свой инструмент волшебный и нам работы какой дай, чтобы мы десять дней тут балды не гоняли!
Опять тут захохотал Сивошка:
- Ай, какой ты, Алешка славный да забавный! Ха-ха-ха! Да я б тебе работы дал, но ты всю ее проспал! Хи-хи-хи! Твоя работа – храп да зевота! Хе-хе-хе!
Да что ты будешь с этим стариком делать! Одними загадками сыпет! Не понять его обычному человеку. Взяли Алешку сомнения, обернулся он на товарищей своих, плечами пожал и спрашивает колдуна:
- Не мудри, дед Сивоша, скажи как есть, мы что же, все это время проспали?
А тот покатывается по траве и за живот держится:
- Ой-ой, лопну от потехи! А неужель ты не выспался? Али твердо боку было?
Опять одурачил Сивошка дружинников, проспали-то они одну ночь, а прошло десять! За это время колдун все необходимые приготовления совершил, жидкости волшебные против чародейства кирзунского произвел и всю свою науку магическую на помощь народу русскому призвал. Вот какой дед-озорник!
Пока дружинники затылки свои в ладошках мяли да соображали, а озорник уж с узелком стоит на полянке и зовет храбрецов:
- Эй, ребятушки! Не пора ли в путь? Или пироги понравились?
Собрались дружинники по-военному, за мгновенье считанное, и выстроились за стариком. Похихикал еще немного колдун и стал вдруг серьезным. Лицо строгое изобразил и начал речь говорить:
- Эх, ребятушки, путь нам предстоит нелегкий, и всякое случается, а дорога тогда торится, когда в товарищах дело спорится! Помните это!
Потом повернулся к зайчатам и бельчатам и наказал им:
- Я вот по делам схожу и скоро вернусь, а вы без меня не балуйте, жилище мое стерегите и по клумбам не топайте, а я вам из Опорска стеклышек цветных принесу для забавы! – и обернулся к дружинникам. – Ну, в путь, солдатушки бравые на дело правое!
А идти-то некуда! Ни тропинки, ни просеки, ни просвета между деревьями! Только листва густая, да кусты с шипами. Замялись поисковики, захмыкали и на Алешку косятся, кто там познанием хвастался?
Но тут скомандовал Сивошка деревьям, чтобы дали дорогу. И, опять чудо! – заскрипели исполины столетние, расступились стволы их шершавые, подогнулись кусты колючие и открылась пред взорами смельчаков тропа. Не широкая, не узкая, не темная, не светлая, а для движения достаточная.
Сказал тогда один дружинник:
- Ну, с богом, ребята!
И отправились они в Опорск с надеждою и верою, а ноги их сами понесли.

А тем временем в Опорске-городе совсем худо стало жителям.
Решили кирзуны Опорск измором взять. Войско кирзунское осадило город со всех четырех сторон и ни войти в него и не выйти. Стали враги под стенами крепостными основательно, расположились надолго. И все входы-выходы, и все стежки-тропки тайные под надзором мерзких кирзунов, откуда ни выглянет русский человек – везде кирзунские стрелы торчат, копья щетинятся да клинки кривые блестят.
А народ Опорский на стенах дежурит денно и нощно, и уж столько атак отбили горожане, столько кирзунов изничтожили, что в честь каждого жителя можно храм строить. Да и сам Опорск немало жителей своих оставил на поле брани. И бились наравне с дружинниками и ремесленные люди и торговые, и купцы с дворниками, и повара с земледельцами, и возрасту всякого. Изо дня в день выходили люди на службу ратную. А бабы да ребятишки им стрелы точили и харчи носили, и никто отдыха не просил, не жаловался.
А запасы городские истощались, хоть и богат был город магазинами да складами, да попробуй, выдюжи осаду многодневную! Все огороды да сады кирзунами захвачены, из ворот городских не выйти, и едва сводили концы с концами отбивающиеся на воде и хлебе. Но не таков русский человек, чтоб от нужды руки опускать. Дрались храбро и врагу не сдавались, за кусок мяса никто не продался. Все терпели!
Не боролись на стенах лишь два человека – воевода Борщ Иванович да жена его несчастная красавица Ксения.
Лежал Борщ в горнице своей бездвижно, а Ксения над ним убивалась. Заходил часто к ним купец Соловец, о битве рассказывал и спрашивал, не нужно ли чего. А что нужно человеку, когда смерть на пороге топчется, выжидает, гнусная? Эх, горе! Совсем исхудал купец, но сила еще в руках осталась, и крушил он врагов на стенах днем, а по ночам дозоры проверял и не спал вовсе.
Выходил как раз Соловец из избы Воеводиной и подбежал к нему посыльный со стен, доложил:
- Совсем худо становится нам, Соловец Емельянович! У кирзунов проклятых оружия много всякого, стрел да дротиков, подлые, не жалеют! А у наших-то ребят по десятку в колчанах осталось! Пропадаем!
- Не хнычь, – отвечает Соловец – подумаем, изловчимся. Дай время и совет собери, старшин да сотников позови.
Быстро совет собрался, вышел Соловец с предложением:
- Братья мои, жители Опорска славного, вот что я думаю! Надо бы нам мостовые с площадями по камню разобрать и в орудиях метательных использовать, а после войны отстроимся! А еще изгороди в ход пойдут!
Зашумели сотники одобрительно, сами выкрикивают:
- Жестянки все плавить на наконечники! Нечего кастрюль жалеть, варить-то нечего!
- И горшки колоть на острые части, к древкам прилаживать!
- Маслами стены полить, чтоб склизко было кирзунам окаянным!
А Соловец все в уме примечает, да приговаривает:
- Давай, родные, еще думайте, кумекайте, какую еще хитрость изобрести.
Встал тут один войсковой старшина и предложил такую задумку.
Взять у самых ворот южных, внутри города, да выкопать огромную яму, глубиною в три роста человеческих. На дно набросать ежей из кольев да прутьев, а верх ямы веревками перетянуть и щепой заложить. Поверх щепы насыпать земли немного и заровнять так, будто и не было здесь никакой ямы. Выйдет просторная и смертельная ловушка. Затем со стен кирзунам крикнуть, что, мол, сил нет осаду сдерживать, и пустить кирзунов в ворота. А как только войско их войдет, ворота захлопнуть и веревки поддерживающие срезать, и все, кто попадется, рухнут в бездну и кольями покалечатся!
- А кто останется, тех со стен из луков перебьем да камнями закидаем. – Так закончил свою речь старшина.
Дельно придумано, толково! План был хорош и совет его утвердил.
Разделил Соловец людей тут же на команды. Тем жестянки на наконечники плавить, этим масла кипятить, тем столы да лавки на колья расщеплять, этим западню готовить. Снарядил народ мостовые разбирать, орудия метательные мастерить, а сам пошел на стены руководить обороной.

Три дня и три ночи из последних сил трудились команды над своими задачами. Работу проделали нешуточную!
Приготовили орудий и зарядов к ним из булыжников, расставили на всех городских стенах. Собрали в городе все масло и залили им стены и пристенки с севера, запада и востока, чтобы кирзунские лестницы скользили, и нападающие вниз падали. Из изгородей да заборов, коих было по городу немало, плотники наделали копьев да кольев, а к тем копьям приладили острые обломки посуды для остроты. Все прутья, какие нашли, изрезали на стрелы лучникам и все жестянки изогнули в наконечники.
И по самой главной задумке соорудили огромную западню против южных ворот и искусно замаскировали.
Вышел к дружине своей Соловец и такие слова сказал:
- Земляки мои, славные жители Опорска! Пришла нам пора главную хитрость военную против кирзунов использовать! Если с нами бог, то знатную победу одержим и немалую часть врагов изведем, а коль не улыбнется нам удача, так погибать всем! Враг не ведает, что у нас оружия прибавилось и думает, на исходе мы, но не так! Давай ребятушки сейчас поднатужимся и треть своих запасов оружейных употребим с пользою! А после признаемся в поражении и впустим супостатов в город, а там либо смерть, либо слава! Целить точно, бить сильно, не тушеваться!
А про себя добавил:
- Авось, приведет колдуна Алешка, да не пропадем.

А на южных стенах идет битва нешуточная, рубятся наши насмерть, да и кирзуны не отстают. Кишат стены Опорские кирзунами как тараканами. Все свои полки бросил на ворота Командующий Баргур. А ничего у подлых не выходит. Русский человек за отечество свое встает скалой неприступной, сил у него вдесятеро прибавляется.
Долго так длилось, солнышко уж на дуге небесной посветило и к вечеру покатилось, а бой не унимается. Ополченцы Опорские воюют грамотно, себя под стрелы не подставляя, врагов разя метко. Помашет дружинник мечом, спрячется за стену, воды попросит напиться и снова биться. Да и нападающие не отстают, словно двужильные.
Тут исполняя команду, стихло войско русское. Вышел на стену Соловец и руками кирзунам машет. Остановились и кирзуны, притихли.
Соловец пот со лба смахнул и кричит врагам:
- Хватит, хватит кровь проливать, дайте мне командира вашего, говорить буду!
Обрадовались кирзуны, опустили луки, зашушукались и вышел пред строем Командующий, увешанный ножами и орденами.
- Чего тебе, надо, русский! – крикнул – или струсил с моим войском биться?
Пригляделся Соловец к командующему, ба! Да это старый приятель, толстый Баргур!
- Эй, Баргур, не признал ты меня, видать? А ведь словом клялись мы друг другу не враждовать!
Присмотрелся Баргур, узнал купца. Но не обрадовался, а только злее сделался. Кричит:
- А что слово, купец? Это звук пустой, а сильный человек как слово дал, так может и обратно взять! Я свои слова обратно беру, невыгодно мне с тобою дружить!
Осерчал Соловец:
- Ах ты, кишка овечья! А у нас не принято словами бросаться, но коли ты такой подлый, то и я свои слова назад беру!
- Тогда биться давай будем заново, до победы, что ж ты бой остановил?
Сжал кулаки Соловец и отвечает:
- Да уж сколько можно? Сколь жизней извели в драке, а конца не видать! Чай, не обрадуются жены кирзунские, когда мужей своих мертвыми увидят. Давай, Баргур миром дело решать!
Захохотал Баргур так, что с ив прибрежных листва посыпалась:
- Ха-ха-ха! А какой такой мир, когда ты в ловушке, как мышка, а я котом с тобой играюсь? У тебя, купец, хоть и богатый город и жители храбрые, а скоро все закончится! И колодцы все повычерпаете и последние крохи по амбарам сметете! Все равно помирать. Пусти лучше меня в город, заплати тем, что попрошу, и тогда не стану я вашего народа трогать! И всех отпущу! Как?
Ах, подлый кирзун! Как заговорил! Не бывать такому, чтоб исконно русскую землю кирзунскими сапогами топтали! Так думал славный Соловец, а соратникам своим подмигнул и сказал так:
- Ты же меня без ножа режешь, Баргур! И войско у тебя больше, и припасы ты получаешь справно, да еще платы просишь! А где я тебе чего возьму? Злата мы отродясь не копили, камней драгоценных самоцветных в палатах у себя не держим, чего тебе надобно от нас?
Услышав такую речь, заулыбался довольный Баргур, ручищи свои жадные потер и кричит Соловцу громко, чтобы все жители Опорска слышали:
- Надо мне сущую малость. Наместника своего в Опорске поставить! Чтобы народ твой на полях для Великой кирзунской империи трудился! И еще Борща в шею гнать, а жену его мне отдать!
Что тут сделалось! Жители Опорские закричали, забушевали. Где это видано, чтобы грязный кирзун свой рот на русских красавиц разевал! Едва в бой не ринулись мужики, но Соловцу удалось сдержать народ. Кричит им неистово. Что, вы, с цепи сорвались! Или не помните задумку нашу, пусть этот толстый мелет, что хочет! Нам сейчас соглашаться да охать, а когда впустим их в западню, тогда поглядим, как он запляшет. Еле удалось мужичков горячих усмирить.
Говорит тогда Соловец Баргуру:
- Твоя взяла! Согласны мы, а Борщ Иванович давно уже не жилец, забирай Ксению!
И велел ворота открыть.

Пока Соловец-молодец толстого Баргура на стенах вокруг пальца обводил, причалила к другому берегу острова Опора лодочка. Тихо плеснула водичка речная и скрипнули уключины. И вышли из лодочки десять смельчаков во главе с Алешкой и колдуном Сивошкой.
Выгрузились на берег родной и стали думать, как в город пробираться. Решили двумя тайными отрядами идти вкруговую и проникать к Борщу под покровом ночи. Но сначала снарядить разведку к стенам городским и что там творится проследить. Волновались воины перед опасным делом.
Только дед один не волновался. Бегал вокруг дружинников и все прибаутками сыпал:
- Вот речка Ус, а в ней налим, кто смелее и я с ним! Ай, Алешка!
- Подожди дедушка родимый, не до шуток нам сейчас, город близок.
Стали поисковики к разведке в город готовиться, оружие налаживать, стрелы подтачивать. А дед Сивошка не унимается, как ребенок малый, прыгает да прихохатывает:
- Ивушку сломаю, нитку примотаю, крючок прицеплю и налима словлю! Ай, Алешка, хочешь налима? Сладкого печеного?
Разозлился Алешка не на шутку и как цыкнет на волшебника:
- Ну, что ты, дедушка, голову-то нам морочишь? Какой тут налим к черту? Там, небось, родители мои да родственники погибают, а я тут рыбалкой баловаться буду? Сядь, дед, не мельтеши перед глазами!
Совсем обезумел колдун, слов Алешкиных не слышит, а все по берегу носится и приговаривает:
- Чую налима, чую! Ай, сладкий, ай плывет! Рыбка, рыбка не плыви так шибко!
Заволновались дружинники, никак дед одичал в лесу, и разум совсем потерял в близости людей? Что-то не бывало такого за ним, пока в дороге были. Как бы все его колдовство не растерялось. Рассуждают ребята между собой:
- Надо бы колдуна поймать.
- И связать его, чтобы не натворил чего!
- Там уж до города на горбах своих дотащим, бес с ним.
А дед Сивошка бесшумно как подскачет к ним, как двинет по затылку одному дружиннику. И зашипел на воинов, словно уж лесной:
- Лбы вы осиновые, бегом в укрытие, лазутчики здесь!
Попрыгали воины с мест, кинулись в кусты и на землю упали.
А перед ними вдруг такая картина образовалась. Вода речная взбурлилась, заволновалась и вышли из воды три существа непонятных. Вроде люди, а вроде рыбы, ноги две, руки две, а головы щучьи и хвосты сзади плавниковые. И все чешуею блестят.
Вышли, отряхнулись от капель и к лодке направились. Осмотрели лодку, пощупали песок рядом. Потом погурлыкали что-то непонятное на неведомом наречии и по сторонам оглянулись, вроде ищут кого.
А у дружинников дыханье в груди заглохло – такой ужас проник в души. Никто из них отродясь ничего подобного не видывал. А Сивошка-то иж-ты, какой прозорливый, беду вовремя учуял.
Чудища из реки походили еще немного, один песку черпнул горстью, понюхал. Не вынюхал, видать, ничего опасного и своим что-то прокурлыкал. А затем эти полурыбы-полулюди обратно в воде скрылись, даже пузырей не осталось.
Вылезли из укрытия дружинники, бледные, как ватрушки у плохой хозяйки.
- Ну, дед, выручил ты нас, спасибо тебе огромное!
- А что ж ето за образины такие были?
А колдун как ни в чем не бывало уселся на песочек и бородку почесывает:
- То, ребятушки, были слуги Маруссова Пояса – Всадники Черные. Видать, про меня прознали и хотели встретить.
- Да какие ж это всадники? Чем они в седле-то держатся?
- Ой, нет с вами сладу! Да они в кого хошь превращаются! Только не все это были Всадники, где-то остальные рыщут. Надо бы нам отседова убираться. А вот эти черти нам урок дали, что сыщут нас везде, если что не придумаем.
Собрались дружинники быстро и в лес ушли, думая по пути, как свою разведку ловчее и сноровистее исполнить.

Вышли молодцы к дорогам, что ведут в город-Опорск и притаились в кустах.
Вот он родной город, близко так, что стрела долетит.
А под стенами ордой расположилось войско кирзунское, с шатрами да кострами, с обозами да рабами. И вроде тихо все да мирно, но только кажется так.
Строились полками кирзуны и готовились в город входить, в этот момент и Алешка готовился в разведку идти.
Он обвязался ветками да соломой, да листьями обсыпался, и пополз к стенам городским разведать, что там да как.
Долго был Алешка в разведке, да не долго ждать его пришлось дружинникам, все сердца извели в ожидании тоскливом.
- Беда, други мои верные, – закричал Алешка товарищам – беда!
Те давай расспрашивать, что за беда такая?
Рассказал им Алешка, что кирзуны решили в город входить, что отворил им Соловец ворота, предал.
Опечалились воины, в бороды грусть свою прячут, видать, судьба такая – родину потерять. Один только Сивошка не грустит, хлопает себя по коленкам да приговаривает:
- Ай, да купец, ай да Соловец! Настоящий молодец!
Подумали воины, что опять что-то со старичком неладное творится. Тут горе такое, а он улыбается! Очень уж обозлились на колдуна мужики и решили идти вдесятером в город, хоть какую-никакую, а преграду кирзунам учинить и биться до последней капли крови.
Но остановил их дед-Сивошка и говорит:
- Купец-Соловец хитрость придумал, я сердцем чую, не предаст он города! А нам с вами, ребятушки, надо тихо и незаметно к шатру командира кирзунского пробраться и там битву последнюю учинить!
Точно ополоумел дед!
А сами смотрят на ворота городские и диву даются!
Кирзунские полки входят в ворота с флагами да вымпелами и пропадают там, словно их корова слизывает. А дед-то сидит и улыбается:
- Вот, мужички, и подтверждение сердцу моему – все полки в город зайдут, а последним шатер Командующего въезжать будет, вот тут нам и удача будет военная. За мной, соколики! Не боись!
И тут достал из-за пазухи какой-то порошок и осыпал он смелых воинов, и превратились они в прозрачных и невесомых, и даже друг друга не видели. А старичок моргнул-мигнул, рукой крутанул, и вмиг взлетели они, словно птицы, и к шатру кирзунского командира полетели.

В это время в городе свершалось задуманное Соловцом – падали ряды кирзунские в глубокую западню, а горожане били их со стен. Копошилось войско в яме, как черви, и не было кирзунам спасенья.
Заметил это Баргур и закричал на своих соратников:
- Стойте, бесы! Русские нам ловушку устроили! Уходи их ворот, спасайся за стенами!
Да было уже поздно – тысячи воинов кирзунских уже покоились в яме. Раздавались оттуда крики да ругательства. А жители Опорска со стен осыпали их стрелами да потешались над нечистыми – как ловко их Соловец провел!
Но в этот момент остановил Баргур свой шатер у самых ворот, пред самою западнею и вышел смелый пред городом. Закричал:
- Эх, Соловец! Обманул ты меня! За это не будет тебе пощады от меня! Вызову я сейчас силу великую, силу волшебную и сотру ваш Опорск с лица земли!
А Соловец слушал это со стены да посмеивался:
- Не бывать такому, толстый Баргур! На ваше колдовство найдется у нас мастерство! Есть у нас такой хороший молот, что и никакие колдуны не спасут! А ну, ребята, стрельните-ка в эту толстую харю еще стрелами да камнями, чтоб бежал до своей земли кирзунской!
Посыпались тут из многих орудий камни, но хитрый Баргур уж отошел дальше и сидел без опаски. Оставалось еще сотни три солдат у Баргура, что не успели в яму свалиться, и сейчас сидели на своих лошадях и ждали команды.
Шепнул что-то Баргур на ухо своему магу, тот вышел, достал свой волшебный кувшинчик и стал пританцовывать в колдовском обряде, а все за ним наблюдали.
И тут, как по мановению руки божественной, выросли пред шатром Командующего кирзунского десять храбрых русских воинов с мечами да с палашами, а впереди стоял сам дед Сивошка.
Жители Опорска, видя такие чудеса, все ахнули единой грудью.
Колдун же кирзунский даже не ухмыльнулся, словно не заметил, поводил он рукой в воздухе и откуда не возьмись возникли пред ним десять всадников, десять страшных слуг Звездного Пояса Марусса Девятиглазого!
Стояли они в черных одеждах, с кривыми саблями в руках, одежда на них искрилась, а из глаз их красный огонь шел!
Довольный Баргур сказал Соловцу:
- Ну, что храбрый купец, теперь ты видишь, какова сила нашей империи? Сейчас твоих дружинников мои волшебные всадники живьем скушают и даже одежды не выплюнут!
Но вышел тут дед-Сивошка перед ним и начал говорить:
- Ты, Баргур, поедатель кур, вина пивец, да все ж не молодец! Чтобы стать молодцом, надо быть добра творцом, а ты злой! И всадники твои злу служат, а против зла всегда сила добрая отыщется, и против добра никакое зло не устоит!
Посмотрел Баргур на Сивошку да ка-ак рассмеется:
- Ой, что это за муха жужжит тут передо мною? Это ли сила ваша? Эй, колдун, испепели его!
Кирзунский волшебник руки вытянул, пальцы растопырил и взорвались молнии в небе, обрушились на наших смелых дружинников громы и ветры. Но не сплоховал Сивошка, он из-за пазухи порошок чудодейственный вынул, рассыпал под ногами, и выросли горы каменные и сдержали вражеский порыв!
Отошел колдун на шаг и моргнул своему кувшинчику, исчезли и громы и молнии, исчезли и горы. Нагнулся колдун к кувшинчику и пошептал что-то, оттуда полезли змеи ядовитые, да злые, шипели, извивались и к воинам нашим подбирались, норовили ужалить, да ядом отравить.
Сивошка же даже глазом не моргнул, только дунул свой порошок на ладошки да приговаривал:
- Вот идет несчастие, вот ползет змеюшка, выйди-ка на помощь нам индийская зверюшка, отринь злых гадов от наших воинов!
И вдруг, из рукава сивошкиного, появился коричневый зверек, шерстка на нем мохнатая и гладкая, а сам он юркий да проворный. Прыгнул зверек заморский, запищал-заверещал, да стал ловить быстрыми лапками тех змей. И не прошло и полминуты, как он всех гадов ползучих ловко передушил!
Отбился Сивошка и в этот раз!
А люди опорские во главе с Соловцом наблюдали эдакие чудеса со стен и диву давались – вот какого смышленого деда отыскал Алешка с друзьями!
Все смотрели на диковины, двумя волшебниками вытворяемые, и Баргур и Алешка, и кирзуны и русские. И все ждали, что ж еще будет? Какие еще хитрости придумают оба чародея?
Тут кирзунский маг закрутился волчком, заерзал, затоптался на месте, словно конь ретивый, и низвергнул на Сивошку целое облако черных злых пчел. И было тех пчел количество несчетное, тьма тьмущая!
Летели пчелы роем невиданным, жужжали так, что оглохли все вокруг, выставляли свои черные жала и грозили верной гибелью!
Но Сивошка и в этот раз не струсил, не оплошал.
Прыгнул он вверх, намного выше своего роста и на том месте, где он мгновение назад стоял, образовался столб серого дыма, дыма терпкого, густого, коптильного, словно кто целый лес черемуховый поджег.
И наткнулась пчелиная стая на дым, и попадали все пчелы замертво!
От такого дива аж захлопали жители Опорска! Ай да Сивошка, ай да чародей!
А Соловец стоял на стене городской и ухохатывался:
- Немощен твой колдун, Баргур! Не берет сила ваша против нашей!
Отошел колдун кирзунский к Баргуру и сказал:
- Моя сила сильна, да у русских маг сильнее, отправляй в бой Всадников Черных, только на них надежда.
Рассвирепел Баргур, зубами заскрипел, челюстью затрещал и крикнул он всадникам:
- Их десятка всего пред вами, топчи их, секи, бей!
И кинулись страшные всадники на наших ребят.
Не устрашились опорские воины, стояли в руках мечи сжимая, а дед-Сивошка только и успел им сказать:
- Вот, ребята, вам порошок, не боись и бей их в бок!
Осыпал снова дружинников с ног до голов порошком своим дивным, и стала их сила вдесятеро сильнее прежней.
Бились они с волшебными всадниками и всех их положили! А Алешка-молодец еще и сплясал вокруг тел убиенных врагов.
И тут заплакал колдун кирзунский, пал на колени, закрыл глаза руками и начал причитать:
- Ой, вы русские, что за народ такой! И колдовство их не берет, и чародейство, и топор не сечет и меч не режет! Погибаю я от вашей силы!
И тут же упал и превратился он в грязную лужу. И остался только сизый дымок от его прежнего могущества.
И тут раздался мощный крик богатырский из города, узнали все в этом крике голос воеводы, голос витязя славного, Борща Ивановича. Кончилось колдовство кирзунское, встал он с постели, оправился, вышел на стены вместе с горожанами и призвал всех добивать врагов.
Зашумели люди русские, вдохновились, открыли ворота и выбежали все из города. Тех, кирзунов, что с Баргуром оставались, побили всех, а кого не побили, те бежали в трусости.
Сидел Баргур один в своем кресле, не жив не мертв от страха и думал, что ж теперь с ним будет?
Подошел к нему Борщ Иванович. Но тут и Соловец подоспел и сказал ласково на ухо воеводе:
- Ты пока почивал, Борщ, этот лиходей всем грозился наш город уничтожить, да еще хотел жену твою, Ксению, себе в жены забрать…
Услыхав такое, налился Борщ Иванович лютой злобой, схватил Баргура за бока, поднял над собою да с такой силищей трахнул его оземь, что толстый Командующий и дух испустил! Так и кончилось его командование!
Поймал Борщ Иванович какого-то кирзуна, чудом уцелевшего, и сказал ему:
- Иди на землю свою, нечистую, да скажи императору своему Маруссу подлому Девятиглазому, что не видать ему удачи на земле русской!
Возликовал весь народ опорский от такой победы! Стали убирать мечи, да луки, ножи да стрелы, орудия прятать, да столы выставлять и готовиться к великому празднику.
На площади накрыли столы скатертями расшитыми, поставили кубки с вином, блюда с лакомствами да еще кой-какой еды несчетно!
И пировали и гуляли и плясали люди русские целую неделю!
Во главе стола восседал воевода с женой-красавицей Ксенией, и не болели больше его крепкие зубы. Благодарил Борщ Иванович жителей своих за геройство и отвагу, целовал друзей своих, а особо Соловца, что в час годины и нужды не испугался, а смелостью и хитростью город спас!
И пили Алешка-молодец с дедом-Сивошкой вино сладкое, и угощались дружинники и жены их, и дети, и братья и дядья, и бабки и тетки, и племянники и внуки, да и просто знакомцы. А потом еще коих на улице видели радостных, да шатающихся от хмеля.
Ничего, сегодня праздник великий у Опорска-города, сегодня счастье и радость! Сегодня не грех и чашу хмельную испить, не каждый же день!

Был и я на том празднике, радовался да плясал, ел лепешки сладкие, да мясо жареное, пил меды сахарные, да квасы кислые, да к вечеру так упился, что и не помню, было это все или не было, может, и выдумал кто, а может, и правда. Не мне решать, думать и гадать, а вам желаю радоваться, да смеяться, да в счастье поживать!