Июльское солнце жарило вовсю, сушило уже кое-где пожелтевшую траву, и даже под самыми широкими лапами старых елей сухая коричневая хвоя, пахнущая смолой, так нагревалась к вечеру, что на ней можно было спать, как на теплом шерстяном пледе.
В Чистом Поле июль – начало самой горячей поры года. Горох давно убрали, и его засохшие длинные плети бурели на пыльной земле, дожидаясь, когда осенью их зароют в качестве удобрения. Поспевали овес, гречка и рожь, и уже золотилось пышное пшеничное море.
В деревне началась уборочная страда: поплыли по полю величественные комбайны. Домовые убирали урожай по-старинке, косами и серпами. С рассвета неслась над Чистым Полем нежные мужские и женские голоса, звенели колокольчиком старинные напевы, древние, как сама жизнь:
И говорило
Аржаное жито,
В чистом поле стоя,
В чистом поле стоя:
«Не хочу я,
Аржаное жито,
Да в поле стояти,
Да в поле стояти.
Не хочу я,
Аржаное жито,
Да поле стояти –
Колосом махати,
А хочу я,
Аржаное жито,
В пучок завязаться,
В застенку ложиться.
А чтобы меня,
Аржаное жито,
Во пучок взвязали,
Из меня рожь выбирали.
Ну а полевым мышкам, по вековым традициям самой природы, доставались упавшие колоски, забытые тут и там, спелые зерна, осыпавшиеся еще до уборки. Все обитатели мышиного селения сбивались с лап, стараясь как можно скорее заполнить кладовки. Даже молодые матери, недавно родившие маленьких мышат, старались не отставать и хотя бы раз за ночь выбраться на сжатую полоску. Часто под хрустальной серебряной луной, у дверей кладовки раздавался радостный мышиный писк:
Ох и Слава Богу,
Что жито пожали!
Что жито пожали
И в копы поклали:
На гумне стогами,
В клети закромами,
А с печи пирогами.
Впрочем, в такие дни хозяйкам не до разносолов, и бабушка домовуха готовила на скорую руку простой пивной хлеб: в полтора стакана блинной муки добавляла ложку сахарного песка, добавляла столовую ложку растопленного сливочного масла, заливала маленькой бутылочкой легкого светлого пива - и вымешивала мягкий душистый колобок. Снова полив его растопленным маслом, ставила в печь на полчасика, а затем обмазывала маслицем уже в последний раз – и доводила в жару еще минут десять. Какой хрустящей получалась золотистая корочка!
А Неждана тем временем делала специальный летний суп – русскую окрошку. Сначала на дно горшка ровными полосками наносят горчицу и хрен. Затем режут кружочками сваренные вкрутую куриные яйца, домашнюю нежирную колбаску или вареную курицу, свежие огурцы, редиску, зелень, вареную картошку. Добавляют зеленый горошек – и просто заливают мешанину холодным квасом, который так утоляет жажду и освежает работников на полях.
Матушка Мышка поступала еще проще: она просто заливала гречневую кашу свежим теплым молоком, добавляла немного меда – и Беляна несла мужчинам одновременно завтрак и полдник. И всегда белая мышка возвращалась домой, не только наполнив котелок отборными зернами, но и с полными защечными мешками.
Старые мыши рассказывали, что давным-давно, много лет и поколений назад, люди были добрее и вежливее: оставляли в Чистом поле подарок мышам и птицам – скирду пшеницы, овса или ржи. Молодежь удивлялась, но не слишком завидовала предкам – год выдался урожайным.
*** *** ***
В последнее время вся семья заметила, что старшему сыну Длинноуху удивительно везет: он возвращался в кладовку чаще всех, даже чаще, чем опытный и осторожным Отец Мышь, и всегда загруженный под завязку.
- Не лезь на рожон, сынок! – волновалась матушка Мышка, - Только не попади в беду!
- Не бойся, мама, я не пропаду! – лукаво улыбался Длинноух, и белая мышка смутно ощущала, что здесь кроется какой-то секрет.
Однажды в самую жару две молодые мышки, серая и белая, искупались до мурашек по коже и сушили шкурки, развалясь на большом листе водяной лилии. Обе мышки старались не замечать нахальных лягушат, которые, непрестанно ныряя на глубину, пуская пузыри, выпрыгивая из воды чуть ли не на полметра в высоту, обидно высмеивали неулюжих сухопутных крыс…
- И почему некоторые никак не могут оставить других в покое, не задираться и спокойно заниматься своими делами? – вмешалась Матушка Утка. Лягушки тут же уставились в небо и вообще сделали вид, что их тут нет и не было, а добрые утята немного покатали мышек на своих спинках. С дальнего берега маленькая девочка позвала уток угоститься пшеничными сухарями, и утята тут же выстроились клиной и поплыли за мамой, вежливо попрощавшись с гостями и обещав вскоре вернуться.
Голос девочки показался белой мышке смутно знакомым, но она не успела додумать эту мысль до конца – Длинноух предложил ей еще раз окунуться.
- Может быть, пора уже за дело? – заволновалась Беляна, - Матушка рассердится, если мы вернемся с пустыми руками.
- Не рассердится, - заговорщицки подмигнул полевой мышонок, - Матушке не в чем будет нас упрекнуть. Пойдем, что-то покажу!
Молодые мышки быстро выбрались на берег, и Длинноух повел подругу странной дорогой: задними дворами мышиных участков, дальней околицей селения, почти примыкавшей к человеческой дороге, берегами придорожных канав, окраинами лесных опушек. Наконец, они оказались перед черным ходом в чью-то кладовую, старательно спрятанным в корнях старой березы. Мышонок огляделся и приложил палец к губам.
- Ой, это же погреб Бусинки и Силыча! – узнала кладовую Беляна, - Только у них очень тихо. Хозяев там нет.
- Все равно не шуми, - одернул ее Длинноух, - Ни к чему привлекать внимание.
Он ловко открыл чужую дверь – и мышки оказались в прохладном, чисто выметенном помещении, где на полу среди коробов виднелись корзины со свежей клубникой и земляникой, пересыпанной сахаром. Длинноух осторожно, стараясь, чтобы пропажа осталась незамеченной, вынул несколько ягод и снова прикрыл лакомство листиком мяты.
- Уходим! – потянул мышонок Беляну за лапу. Белая мышка молча подчинилась.
У других соседей в кладовой оказался отборный овес, а соседи их соседей недавно где-то разжились кукурузой. Отсыпая немного из каждого мешка, мышки доверху наполнили свои корзинки. Матушке Мышке не на что будет жаловаться!
На другой день молодые мышки наведались в кладовые соседей с другого конца Чистого Поля – Длинноух заявил, что нельзя все время навещать одно и то же место. Белая мышка слегка занервничала:
- Послушай, а вдруг хозяева вернуться и застанут нас? Едва ли они нам обрадуются…
- Не бойся – все четко, - полевой мышонок показал большой палец, - Не застукают!
Белая мышка рассказала, как расстроился и негодовал Отец Белка, когда какие-то негодяи разорили его кладовку.
- Ну, мы же ничего не испортили и не сломали, - успокоил ее Длинноух, - Мы и взяли-то совсем немного. И что тут такого?
Беляна промолчала, подумав, что еще далеко не все знает об обычаях полевых мышей.
*** *** ***
Несколько дней спустя Бусинка и Силыч крестили новорожденных мышат и пригласили на торжество, как это принято в Чистом Поле, всех родственников, друзей, соседей и соседей соседей.
На праздничный стол счастливые молодые родители подали, в числе прочих яств, редкий деликатес – ледяной щербет из клубники. Ведь каждый хозяин в таком важном случае, как крестины, старается показать достаток семьи, а каждая хозяйка – свое мастерство поварихи.
Как сделать щербет? Бусинка рассказала об этом по секрету… сначала одной лучшей подруге, затем другой. Те поделились со своими лучшими подругами, а они, в свою очередь – с любимыми родственницами. Вот так этот рецепт и стал известен всему свету, оставаясь, разумеется, БОЛЬШИМ СЕКРЕТОМ.
Слушайте и запоминайте: полкило клубники или чуть больше, самые свежие отборные ягоды промойте холодной водой и положите в миску, залейте стаканом апельсинового сока и добавьте стакан сахарного песка. Оставьте все это на часок, чтобы клубника успела дать сок, затем подлейте две ложки любого ликера, как следует перемешайте, взбейте мешалкой или миксером, перелейте в плоское блюдо и поставьте в морозильную камеру или ледник минут на десять. Затем выньте на пару минут – и повторите процедуру пять или шесть раз. Перед тем, как подавать на стол, дайте десерту замерзнуть.
- Тетя Бусинка, как вкусно, - облизала усы белая мышка, - Это, наверное, из того ивовой корзины, что стояла у вас в запасной кладовке?
Ее слова достигли ушей нескольких молодых подружек, сидевших рядом, а те, конечно, тут же передали их соседкам справа и слева… За столом вдруг настала ПОЛНАЯ ТИШИНА.
И в этой тишине Отец Мышь и Мама Мышка церемонно, преувеличенно вежливо распрощались и увели детей домой, а дома все сразу же собрались за столом для СЕРЬЕЗНОГО РАЗГОВОРА.
*** *** ***
У юных мышек бывает очень темно и больно на душе, так больно, что ни розовый летний рассвет, ни сытная еда, ни мягкая трава под лапками. И тогда остается только идти и идти, куда глаза глядят, сама не зная, где этот путь закончится. Если тебе повезет, ты придешь туда, где найдешь утешение.
Лапки сами принесли белую мышку на ту самую лесную опушку, где ее когда-то представили племени полевых мышей и приняли в семью. И так уж было угодно СУДЬБЕ – Беляна встретила там Отца Белку, который внимательно и сочувственно выслушал горькую историю.
- Разве я сказала неправду? – безутешно заплакала Беляночка, - И разве брать чужое – это хорошо?
Отец Белка молча гладил мышку по голове, пока слезы не иссякли.
- Видишь ли, - ласково объяснил он, - Конечно, брать чужое – это очень плохо. Если берешь без спросу, тайно – это настоящее воровство. Но не всегда надо заявлять при всех о дурных поступках, когда их совершают твои близкие. Я думаю, тебе надо было для начала самой поговорить с Длинноухом.
- Легко сказать! Ты не знаешь, какой он упрямый. Он не стал бы меня даже слушать.
- Тогда надо было дома все рассказать родителям, - настаивал Отец Белка, - Ведь Длинноух – их сын, и он им дорог. А ты выдала его с головой при всех – и стыдно стало всей твоей семье.
- Матушке Мышке и Отцу Мышу стало стыдно? – удивилась Беляна.
- Конечно, - кивнул Отец Белка, - Иначе они не ушли бы так быстро. И подумай – ведь ты тоже воровала.
- Я?! – так и села белая мышка.
- Ты, - строго погрозил пальцем Отец Белка, - Ты ведь понимала, что делаешь? Во всяком случае, догадывалась?
- Ну… да, - вынуждена была признать вину Беляна, - Но что же теперь делать?
- Подожди-ка, - Отец Белка исчез на минуту и вернулся с бочонком варенья из сосновых шишек, - Вот, угости соседей и скажи, что это от нас с тобой. А с домашними… как-нибудь помиришься.
Белая мышка и Длинноух так и поступили, и с тех пор в Чистом Поле об этом случае и не вспоминали. | 
