Жаркая, засушливая, безветренная погода установилась всерьез и надолго. Зной начинался уже с раннего утра – а к полудню даже неугомонные птенцы и легкомысленные лягушки предпочитали прохладное укрытие горячим солнечным поцелуям.
В деревне наступило время сенокоса. С утра до вечера раздавалось стрекотание косилок, и то одна, то другая часть Чистого Поля меняла цвет. Там, где еще вчера зеленели высокие, щедро политые теплыми летними дождями травы, где белели веселые ромашки, гордо красовалась фиолетово-желтая Иван-да-Марья, лукаво подмигивали розовые головки клевера, теперь желтело, высыхая на солнцепеке, свежее пахучее сено.
Для деревенских домовых наступила горячая пора: надо запасти корм на всю зиму для поголовья коров, лошадей, коз, овец. Молодежь сгребала душистую сухую траву граблями, связывала в снопы под веселую песенку:
Вы луги мои
Вы зеленые!
На вас красочки
Все багровые.
Я сорву цветок
И совью венок.
Скажи, венок,
За кого пойду:
Иль за старого,
Иль за малого,
Иль за малого,
Ай за ровного?
- Быть тебе, девица,
За старым мужем!
- Я ж тебя, веночек,
В руках сотру,
Под ногой стопчу,
Не померяю!
Вы луги мои
Вы зеленые!
На вас красочки
Все багровые.
Я сорву цветок
И совью венок.
Скажи, венок,
За кого пойду:
Иль за старого,
Иль за малого,
Иль за малого,
Ай за ровного?
- Быть тебе, девица,
За ровным мужем!
- Я ж тебя, веночек,
Померяю,
Я ж тебя, веночек,
На голове сношу!
Взрослые, сильные мужики косили, сметывали огромные, высотой с двухэтажный дом, стоги.
Обедали прямо в поле, свежее молоко и пироги приносили быстроногие детишки. Молодая домовушка Неждана притомилась, отошла от подружек поближе к стаду, которое паслось рядом, в еще нескошенных зарослях клевера. Коровы лениво пережевывали лепестки и, казалось, совершенно не думали ни о цветах, ни о будущей зиме. Вокруг ни души, нигде не было ни птиц, ни полевых мышей…
- А та белая мышка, наверное, давно уже погибла, - грустно подумала домовушка, - Иначе я наверняка что-то бы услышала о ней.
И от этой мысли на душе стало грустно и тревожно, так что девочка поспешила вернуться к подружкам.
*** *** ***
Белая мышка тоже грустила в то утро, но по совершенно другой причине: несколько дней назад в Чистом Поле прошел слух, что появился какой-то новый, неизвестный Враг. Он повадился подходить вплотную к мышиным норкам, заглядывать в окошки и приоткрытые двери. И все это он проделывает, громко топая и совершенно не таясь!
- Проснулась я с первыми петухами, еще до скотины, - рассказывала Кругляна, - Слышу: кто-то по крыше ходит и ходит, тяжело так ступает, - аж песок с потолка посыпался. Я лежу – душа в пятки ушла, вздохнуть боюсь. А потом заметила – острый нос в окошко полез и вынюхивает, вынюхивает…
Ей верили и не верили, потому что Кругляна отличалась большой впечатлительностью и склонностью преувеличивать. Но на другой день такой же случай произошел с Овсяной, а ее все знали как спокойную, рассудительную и разумную мышь.
Добронрава ушла к своей сестре узнать новый рецепт тыквенного теста, а Отец Мышь и Длинноух передали с оказией, что останутся на ночь в запасной норе, рядом с огуречными грядами. Маленькая Пушинка мирно спала в своей колыбели, а Беляна занялась привычными хозяйственными делами. Вымыв полы, она поставила простой содовый хлеб, который получался у нее лучше всего. Мышка высыпала в миску полторы стакана нежной пшеничной муки, столько же – муки грубого помола, добавила треть стакана неочищенного овса, две чайные ложки соды и одну – соли. Затем смешала все, высыпала на стол горкой, в центре сделала небольшую ямку и влила в нее полтора стакана кефира. Вымесила колобок, положила на противень, посыпала овсяными зернами – и в печь.
Пока хлеб выпекался, Беляночка присела отдохнуть и освежиться стаканом холодного кваса, когда над головой послышались странные звуки. Там, наверху, кто-то пытался раскопать крышу норы, действую крайне неумело, словно напоказ. Ни Лиса, ни Волк, ни Куница никогда не охотятся так бестолково.
От страха у белой мышки зачесалось все тело от кончика носа до хвоста, совсем как тогда, в лапах у Кота. В панике Беляна заметалась из угла в угол, натыкаясь на шкафы и сундуки, опрокидывая стулья и роняя посуду. Грохот и звон разбудили малышку, и она захлебнулась в отчаянном, неистовом реве.
И тут страх белой мышки вдруг куда-то исчез, словно его и не было. Откуда-то из самой глубины души поднималась темная ярость. Кто-то смеет угрожать беспомощному мышонку? Беляна ни за что не допустит, чтобы с маленькой сестренкой случилась беда!
Неведомая властная сила подняла белую мышь на задние лапы, вынесла на порог. Беляна сама не узнала свой голос – таким резким, пронзительным и грозным оказался ее крик:
- Это кто тут хулиганит?! Кто велел раскатывать крышу?!
И ее пухлые щеки, надежные защечные мешки, от возмущения раздулись до невероятных размеров. Так их никогда не растягивала ни одна самая удачная и большая находка.
С крыши кто-то скатился. Кто-то огромный, толстый, весь покрытый колючками… Но неуклюжие движения коротких лап, которые заметны, когда зверь поднимается и отряхивается, выдали в нем детеныша, а черные глаза-пуговки смотрели испуганно и робко.
- Тетенька полевая мышь, я ничего такого не делаю, - виновато пролепетал зверек, - Ты только не ругайся и не кусайся.
Защечные мешки белой мышки слегка сдулись.
- Что ты здесь делаешь? – все еще строго спросила она.
- Играю один, сам с собой, - детеныш шмыгнул носом, - Кувыркаюсь и леплю куличики.
Белая мышка совсем успокоилась и смягчилась.
- Как тебя зовут? –поинтересовалась она, - Где твоя мама? Ты что – потерялся?
- Я не потерялся, - глаза малыша вновь стали веселыми, - Я заигрался. Я ежонок.
- Так ты знаешь дорогу домой: - белая мышка решила еще раз убедиться, что все порядке.
- Конечно. Наш дом вот в тех кустах ракитника, - махнул лапкой малыш, - Мама и старшая сестра отправились собирать гусениц нам на ужин, а мне велели сидеть в тенечке тихо и играть, потому что я еще маленький. Но ведь скучно все время сидеть на одном месте…
- Понятно, - усмехнулась белая мышка, - Надеюсь, у нас дома тебе скучно не будет. Заходи в гости!
- Ой, спасибо! – обрадовался ежонок, - Я попробую…
*** *** ***
Когда матушка Мышка вернулась домой, она просто не поверила своим глазам, увидев ежонка, который, усевшись на пол около печи, уплетал молочную кашу и заедал ее вчерашним караваем. Ежик, пусть и совсем ребенок, был в три раза выше и тяжелее самой крупной взрослой полевки, и теперь он занял собой половину кухни.
- Господи, господи, - быстро перекрестилась Добронрава, - Мир перевернулся. Ежик в гостях у мышей!
Ежонок сделал неловкую попытку встать и поклониться, чуть не опрокинул ведро с водой, едва удержался на лапах и ограничился вежливым кивком.
- Здрасьте, тетя Мышка, я Гриша, - весело болтал малыш, - А мне тут у вас нравится. Как у вас юутно, чисто и красиво, и каша какая вкусная! А я прошлогодний желудь нашел, обрадовался – а он весь выхос, одна оболочка и шляпка остались. Только это очень давно было, еще до завтрака. Я потом еще раз развеселился, когда на берегу красивый камешек нашел, с перламутром. Хотите, покажу?
Добронрава потрясенно кивнула. Ежонок принялся шарить по карманам в поисках своего сокровища и чуть не расплакался, когда оно не обнаружилось.
-Ничего страшного, - ласково утешила белая мышка, - Наверное, это ракушка. Найдем другую, еще лучше. Наверное, их там еще много.
- Точно! – обрадовался ежик, - Тетенька Мышка, я быстро сбегаю, это же совсем рядом.
- Нет уж, сиди там, где сидишь, - обрела дар речи Добронрава, - Мне так спокойней будет. Я скоро вернусь!
Матушка Мышка бросилась вон из норки. Беляна и Гришка услышали ее резкий, прерывистый призыв:
- Чей ребенок? Кто потерял ежонка? Заберите малыша, он у нас дома!
*** *** ***
Слух о невероятном событии моментально облетел все Чистое Поле, и вскоре в норе белой мышки яблоку негде было упасть. Подруги, родственницы и соседки Добронравы, со своими мужьями и детьми, - все собрались посмотреть на необычного гостя. Все хотели его потрогать, угостить чем-нибудь и убедиться, что ежик Гриша – милый и совсем не опасный зверек. К ежонку все подходили по очереди, и дело закончилось тем, что малыш устал, объелся и начал заметно клевать носом.
Когда за дверью раздалось вежливое покашливание и огромный черный нос просунулся в щелку, полевые мыши уже считали весь ежиный род своими друзьями. Спящий сладким сном Гришка тут же был сдан маме с лап на лапы здоровый, сытый и невредимый; растроганная матушка Ежиха рассыпалась в благодарностях. Новым знакомым не хотелось сразу же расставаться, но ежиха с сыном и дочерью не поместились бы ни в одной самой просторной мышиной норе. Гостеприимные полевые мышки накрыли стол на открытом воздухе, в зарослях лопуха.
Всех живо интересовали обычаи ежиного рода, и мама Ежиха, качая на руках спящего сына, не успевала отвечать на вопросы.
- Нет, мы, ежи, не слишком любим глухие лесные чащи, - заявила она, отпивая сладкий душистый час из целебных трав, - Предпочитаем бывать там лишь издерка. Там слишком уединенно для нашей общительной натуры. Да еще и слишком темно и сыро, на наш вкус. Дремучий Лес, по моему мнению, хорош только в осенний сезон, когда мы, ежи, переходим на зимние квартиры и готовимся к спячке.
- Как же вам удается спать до самой весны? – удивилась одна юная мышка.
- Очень просто. Мы, ежи, любим вкусно и питательно кушать и так толстеем за весну и лето, что нам просто необходима диета и передышка. Если мы будем так питаться круглый год, то просто лопнем, как пузыри на воде после дождя. А так спишь себе все холодное время года и худеешь во сне. В мае проснешься – и снова стройная, как невеста!
Тут одна уважаемая пожилая матрона позволила себе осторожно коснуться деликатной темы: едят ли ежи мышей?
Гостья смутилась и объяснила, что случаи охоты на полевок, конечно, бывали, но это большая редкость и обычно происходит только во время жестокого голода.
- А обычно мы, ежи, предпочитаем ягоды, злаки, личинки и гусениц, - подвела она итог.
Полевые мышки вздохнули с облегчением и шумно одобрили такие кулинарные вкусы. |
