|
Рыжик
В детстве нам с сестренкой очень хотелось завести маленькую собачку или котенка.
Мы только и мечтали о том времени, когда сбудется наше желание, но долгожданный день все не наступал и не наступал, потому что мама была категорично против всякой четвероногой живности. Ни наши мольбы, ни обещания хорошо учиться, ни робкая папина поддержка не оказывали на маму никакого влияния.
Но в один прекрасный день лучшая мамина подруга принесла и показала нам маленького пушистого котенка. Грудка и кончики лапок у него были белыми, а сам он был рыжим-рыжим. И глаза у него были рыжими и, как нам показалось, очень хитрыми, хотя выглядел он беспомощным и беззащитным. Мы обрадовались, захлопали в ладоши, стали гладить котенка, но мама была непреклонна. Только пространная речь маминой подруги, да решительная папина поддержка склонили чашу весов в нашу пользу.
Котенок остался жить у нас, и я предложил назвать его Рыжиком. При одной воздержавшейся, в лице мамы, мое предложение было принято, и папа сделал Рыжику ящик с песком. На кухне приспособили миску для молока и тарелку под мясо и косточки, а в нашей спальне, возле моей кровати постелили коврик, на котором котенок должен был спать.
С этого момента котенок стал пятым, не всегда послушным членом нашей дружной семьи.
Поначалу не все получалось так, как нам хотелось. К миске котенок приспособился. Он то и дело подходил к ней, чтобы полакать вкусного молока. А вот к коврику он никак не мог привыкнуть, а, может, просто не хотел. Вместо коврика он все время пытался забраться на мою или сестренкину постель, что не нравилось нашей маме. Чтобы как-то разрядить обстановку, папа брал Рыжика за шкирку, укладывал его на коврик и внушал ему, что ночевать воспитанному котенку полагается в своей постели. Рыжик ненадолго успокаивался, но потом вновь порывался забраться на чью-нибудь кровать.
Ящик с песком Рыжик вообще оставлял без внимания, что вызывало в нашей семье цепную реакцию. Папа, приходя с работы, выслушивал укоризненное мамино высказывание: «Опять твой Рыжик сходил мимо ящика». Часть вины он спешил разделить с провинившимся котенком. Папа ловил Рыжика, подносил его к ящику и давал ему пару шлепков, приговаривая: «Воспитанный котенок такого безобразия себе бы не позволил». После такого серьезного наказания Рыжик забивался в какой-нибудь дальний угол и потом долго не показывался нам на глаза. Но одиночество Рыжика тоже не устраивало. По истечении времени в гостиной появлялся сначала его мокрый рыжий нос, потом хитрая мордочка, потом весь он с гордо поднятым хвостом вырисовывался перед нами. Войдя в гостиную, он останавливался, потом смотрел на всех нас и шел к папиному креслу. И его можно было понять. Меня с сестренкой он недолюбливал потому, что мы его постоянно тискали, маме, не чувствуя ответной реакции на свое мурлыканье, Рыжик отвечал тем же, а папины шлепки Рыжик быстро забывал, потому что они сопровождались ровными, не злыми наставлениями.
Нам даже казалось, что котенок с нетерпением ждал папу с работы. Правда, характер ожидания очень зависел от его дневного поведения. Или он выходил в прихожую и терся о папины ноги, или скрывался от внимательного папиного взгляда.
Отсутствие котенка в прихожей безошибочно подтверждало его плохое поведение, чаще всего связанное с игнорированием ящика. Появлялся он только после ужина, когда вся семья размещалась в гостиной. Рыжик подходил к папиному креслу, несколько мгновений смотрел на папу, потом прыгал к нему на руки. Уткнувшись в папин бог, он начинал подхалимски мурлыкать, после чего надолго засыпал. Папа старался понапрасну не шевелиться, чтобы не будить Рыжика.
Больше всего Рыжик не любил банный день. Он с ужасом прислушивался к плеску воды в ванной комнате и пытался спрятаться от нас под диваном. Мы все равно находили грязнулю и, как бы он ни упирался, доставляли в ванную, где он так и норовил кого-нибудь поцарапать или укусить. В конце концов, Рыжик смирялся с судьбой мокрого мученика и давал нам себя домыть. После мытья мы укутывали тощего и дрожащего Рыжика в полотенце и укладывали его на диван. Высохнув, Рыжик опять становился пушистым и красивым.
Однажды, в теплый летний день, когда Рыжик прятался от зноя в нашей спальне, к нам в открытое окно гостиной залетел маленький желтый комочек. Мы с сестренкой попытались его поймать, но он опять вылетел на улицу. Мы очень расстроились, упрекая друг друга в неловкости, но желтая птичка опять влетела в нашу гостиную. Научившись горьким опытом, мы сначала прикрыли окно, потом вновь принялись ловить птичку. Мы так шумели, что привлекли внимание родителей. Войдя в гостиную, папа попросил нас оставить птичку в покое, обещав через час принести клетку и корм, что он и сделал. Наши попытки посадить кенара в клетку закончились безрезультатно, кенар все летал и летал по гостиной. Мы ушли спать, так и не дождавшись, пока кенар займет свой уютный домик.
Утром я проснулся первым и тут же заглянул в гостиную. Кенар, как ни в чем не бывало, спокойно сидел в клетке и не проявлял никакого беспокойства.
За завтраком мы обсудили имя нашего странного гостя и решили назвать его Кешей.
Так как клетка стояла на серванте, Рыжик не сразу обнаружил нового постояльца, но, как только его слух уловил посторонние звуки, он оживился и попытался забраться на сервант. С кресла он запрыгнул на стол и, понимая, что до серванта ему не допрыгнуть, стал метаться с краю на край, как разъяренный зверь. Мы стыдили котенка за его негостеприимность и агрессивность, но тот и не пытался быть приветливым.
С этого дня Рыжик потерял покой и, проснувшись, спешил к закрытой двери гостиной с категоричным требованием ее открыть.
Постоянно держать Кешу в клетке мы не могли, но, выпуская его, мы не спускали глаз с Рыжика. Тот носился за Кешей как сумасшедший. С кресла на стол, со стола на занавеску, с занавески валился на пол и опять прыгал на кресло, но Кеша никак ему не давался.
Мы очень переживали за Кешу и покрикивали на Рыжика, но тот нас совсем не замечал,
все его внимание было приковано к летающей птичке.
Позже мы стали замечать, что такие гонки не так страшны, потому, что нравились как Рыжику, так и Кеше. Когда Кешу выпускали из клетки, он начинал летать по комнатам в поисках Рыжика. Заметив котенка, Кеша пикировал на него и перед самым носом Рыжика снова взмывал вверх. Рыжик оживлялся и начинал весело носиться за Кешей.
Дружба Рыжика и Кеши внезапно оборвалась, и виной тому был зашедший к нам в гости сосед. Увидев кенара, он громко запричитал: «Яша, дорогой, как ты сюда попал. Я потерял всякую надежду тебя найти». Оказалось, что год тому назад именно от соседа улетел наш неугомонный Кеша. Как ни жаль было расставаться с Кешей, но пришлось отдать его старому хозяину.
После расставания с Кешей, наша семья ходила как в воду опущенная, но больше всех переживал Рыжик. Он мотался из комнаты в комнату, смотрел на сервант и жалобно мяукал. Нам было больно смотреть на тоскующего Рыжика, даже мама стала лучше к нему относиться. Посовещавшись с папой, она предложила ему купить новую птичку, что папа и сделал. Но новая птичка не возбудила нашего Рыжика. Он как-то быстро повзрослел и посерьезнел. В его движениях появилась степенность и в глазах пропали озорные огоньки. Рыжик превратился из маленького рыженького котенка в большого рыжего кота. Да и мы тоже стали взрослее. | 
