Учительница литературы болела уже целую неделю. Она была старенькой и давно ушла бы из школы, но замены ей не было. Она выучила многих родителей нынешних учеников, поэтому никто и не представлял на её месте другого человека. Елизавета Ивановна была строгой учительницей и классной руководительницей. Шалости учеников не проходили безнаказанно и выливались в замечания, которые записывались в дневнике крупными буквами. На некоторых детей они действовали, как красная тряпка на быка, в том числе и на Петьку Скворцова, который сидел один на последней парте.
Со звонком на последний урок в класс вошёл директор и сказал:
- С завтрашнего дня снова начнутся уроки литературы. Учить вас теперь будет Светлана Петровна, бывшая ученица нашей школы, она же будет и классным руководителем. Прошу отнестись к этому с пониманием.
Новость поразила детей, как гром среди ясного неба. К прежней учительнице уже привыкли, а вот как поведёт себя новая, как им будет с ней? Петька насторожился больше всех. Его мать рассказывала, что в школе у неё была закадычная подружка Света, с которой они просидели за одной партой десять лет. Уж не та ли это Света? Если да, то могли открыться любопытные перспективы!
Дома Петька сообщил школьную новость. Но оказалось, что мать уже обо всём знает и даже встречалась со своей подружкой. Лукаво поглядев на сына, она сказала:
- Ну, теперь мы с отцом будем о тебе знать всё, станешь ты у нас шёлковым!
Петька был неусидчивым и озорным мальчишкой, оттого и попадал часто в разные неприятные ситуации. В нём будто какой-то чертёнок сидел, с которым невозможно было сладить. И, если что-либо случалось, то по дороге домой, чувствуя неотвратимость наказания, Петька говорил своему другу Диме:
- Ну, всё, сегодня дома мне будет хана!
Дима сочувственно глядел на товарища и каждый раз думал: как можно постоянно жить с этой самой ханой? Однажды он уже задавал другу вопрос:
- Если ты знаешь, что дома тебе попадёт, то зачем так поступаешь?
- Да я и сам не понимаю. У меня всегда так получается: сначала сделаю, а потом подумаю.
Думал Петька исключительно под руководством отца, которого уважал за справедливость. Сделал хорошее дело – честь и хвала тебе, а сотворил плохое - получай, дружок, по полной программе! Замечания в Петькином дневнике, если учесть количество предметов, появлялись, что называется, с завидным постоянством. Эта красная пестрота дорого обходилась ему. Нет, отец не наказывал его физически, но он умел находить такие слова, от которых Петькина душа словно выворачивалась наизнанку. При этом старший Скворцов смотрел младшему прямо в глаза, и последний, как загипнотизированный, не мог отвести своего взгляда. Всё это, вместе взятое, было для Петьки хуже всякого ремня. Заканчивал отец свою речь словами: «Сиди и думай». И Петька думал, но недолго. Чертёнок в таких случаях был с ним заодно и услужливо подсказывал выход из положения. Быстро находились какие-то правильные, покаянные слова, с которыми Петька шёл к отцу. Тот выслушивал, ставил точку в очередном воспитательном моменте, и в доме наступало спокойствие до следующего недоразумения.
С приходом новой учительницы в Петьке затеплилась надежда хоть немного улучшить свою жизнь. Он надеялся, что, как сын подружки, будет иметь право на какие-то поблажки. И вдруг мать своими словами, вот так запросто, попыталась задушить Петькины чаяния! Он благоразумно промолчал, а про себя подумал: «Ничего, посмотрим». Призрачная пока ещё надежда вдруг предстала перед ним почему-то в образе худенькой голенастой Надьки, его одноклассницы. Лучше бы эта надежда была, как толстая Маринка, которая сидела на последней парте в соседнем ряду. Так много зависело теперь от новой учительницы, а та и не подозревала о Петькиных ожиданиях.
На следующий день все с нетерпением ждали урока литературы. Перед самым звонком в класс вошёл директор вместе с молодой светловолосой женщиной. Длинная коса её спускалась по спине, как у девчонки-школьницы. Представив Светлану Петровну, директор ушёл. Учительница обвела взглядом детей и вдруг как-то по-особенному светло улыбнулась. Все поняли, что имя очень подходит ей. От улыбки исходило такое тепло, что с детских лиц мигом слетела настороженность. «Добрая», - подумал Петька и облегчённо вздохнул. Его надежда, увеличиваясь, медленно поползла в сторону Маринки.
Петька пытался почувствовать, узнала Светлана Петровна в нём сына своей подружки или нет? Пока было неясно, оставалось только ждать. Он и не подумал о том, что учительница уже получила от Петькиной матери первую информацию о нём и поняла, что ей достался крепкий орешек. Интересно, сколько их, вот таких, в классе? Это не пугало, напротив, ей нравилось работать с такими «живчиками». С ними было хлопотно, но интересно, потому что и ум у них чаще всего был живым, изобретательным. Надо только умело повернуть его в нужное русло.
В конце урока Светлана Петровна собрала на проверку дневники, как это всегда бывало по субботам. Изобилие замечаний в них говорило о том, что у некоторых учеников класса с ответственностью и сознательной дисциплиной большие проблемы. С этим явлением необходимо что-то делать. Дома она долго размышляла и приняла, как ей показалось, единственно правильное решение. Но для выполнения задуманного плана ей надо было заручиться поддержкой коллег и добиться согласия директора. С первыми оказалось сложнее, хотя и получилось. А вот директор неожиданно легко согласился. Чутьё подсказывало ему, что новшество, предложенное учительницей, может принести большие плоды.
В конце следующей недели Светлана Петровна объявила ребятам, что замечания в дневники больше записываться не будут. Она молча смотрела на класс, ожидая реакции учеников. В глазах некоторых детей читалось недоумение, а вот «крепкие орешки» сразу приосанились, повеселели и заулыбались. Петька, обуреваемый предвкушением лёгкой жизни, неожиданно для себя произнёс на весь класс:
- Фу, теперь хоть ханы дома будет меньше!
Светлана Петровна выразительно посмотрела на него и продолжила:
- Это не значит, что можно делать что угодно. Ваши родители обязательно будут знать про все ваши дела, и хорошие, и плохие.
Вот это номер! Петькино сердце ухнуло куда-то вниз, и перед ним снова замаячила хана в полной своей красе.
- А как родители будут узнавать о нас? Вы будете им сообщать обо всём?- деликатно спросил Дима.
- Ну почему, я доверяю вам. Вы уже не маленькие, сами будете рассказывать дома всю правду, - ответила учительница. – Замечания в дневнике говорят о том, что кое-кто не научился отвечать за свои поступки. Вот и будем учиться жить по совести и отвечать за себя. Уверена, что, научившись говорить правду, вы откроете для себя одну простую истину.
Петька, который до этого подавленно молчал, вдруг приободрился. Услужливый чертёнок подсказывал ему, что дома можно и не говорить обо всём, ведь родителям вовсе не обязательно знать все подробности. Выход был найден, и по дороге домой Дима удивлялся: что это его друг так повеселел и даже песенку насвистывает? В ответ на недоумённый взгляд товарища Петька произнёс услышанную от взрослых фразу:
- Голыми руками нас не возьмёшь!
- Ты о чём?
- Да это я так, - спохватился Петька, а про себя подумал: «Жить теперь всё равно будет легче».
Но как же он ошибся! Это выяснилось на следующий день. Дежурной по классу была та самая голенастая Надька. Светлана Петровна после окончания урока открыла форточки для проветривания и попросила всех выйти из класса. Дети высыпали в коридор вслед за учительницей, только Петька демонстративно остался сидеть на своём месте. Настроение было хуже некуда. И двойку получил по математике, и замечание на уроке ботаники. Дежурная подошла к нему и, тронув легонько за рукав, сказала:
- Выходи из класса, это всех касается.
Доканали все! Внезапно разозлившись, Петька неожиданно для себя толкнул Надьку. Та упала, закричала и заплакала. Она ревела и никак не могла остановиться, и плакала-то больше от обиды, чем от боли. Ведь требование её было справедливым! Петька испуганно вскочил и наклонился над девочкой:
- Надь, ты чего? У тебя что-нибудь сломалось?
От испуга он и не заметил, что впервые не назвал её пренебрежительным словом «Надька». Девочка от удивления даже реветь перестала, только продолжала всхлипывать. В это время в класс вошла Светлана Петровна. Выяснив суть дела, она успокоила ответственную дежурную, затем пристально посмотрела на Петьку и сказала:
- Я думаю, ты знаешь, что должен делать дальше.
Петька, у которого от испуга всё ещё тряслись руки, на «деревянных» ногах подошёл к однокласснице и попросил:
- Надя, прости меня, пожалуйста.
Последним словом он окончательно «добил» девочку. Чтобы Петька, да знал такое слово!
И пострадавшая сразу простила своего обидчика. Она понимала, что самое трудное у него впереди: придётся всё рассказать родителям. Неизвестно, как там будет.
Понимал это и Петька. Домой шёл медленно, обдумывая, как преподнести матери с отцом очередной сюрприз. Когда подходил к дому, план созрел. Теперь надо изобразить соответствующее настроение. Петька нарочито весело вошёл в прихожую, разделся и, что-то мурлыкая, прошёл в комнату. Родители были дома. Поведение сына никаких неприятностей, вроде, не предвещало. Петька дошёл до середины комнаты, остановился и начал осуществлять свой план:
- У меня для вас новость.
- Надеемся, хорошая? – спросила мать.
- Ну, как сказать…
Родители сразу насторожились. Петька заметил это, но решил не отступать от своего плана. Он уже открыл рот, чтобы продолжить начатое, но перед ним вдруг всплыло зарёванное Надькино лицо, а в ушах зазвучали слова Светланы Петровны: « Я вам доверяю…» В душе у него будто что-то перевернулось. Петька понял, что впервые в жизни не сможет сказать неправду. Приготовленные заранее слова куда-то улетучились, а новые находились с трудом:
- Я… это… ну… в общем… сегодня, - начал мямлить Петька, и вдруг решительно, будто бросился с обрыва в холодную воду, произнёс:
- Я сегодня очень плохо поступил!
Дальше, потирая влажные дрожащие ладони, смахивая пот со лба и не глядя на мать с отцом, он довёл своё признание до конца. Только тогда поднял голову и посмотрел на родителей. Его глаза словно говорили: « Я всё сказал, делайте теперь со мной, что хотите».
В комнате повисло молчание. Огорошенные признанием сына и его состоянием, родители не знали, что делать. Петька ждал начала очередного воспитательного момента. Но отец неожиданно сказал:
- С Надей ты поступил очень жестоко и несправедливо. Хорошо, что извинился. Но главное, чтобы впредь такого не повторилось. Надеюсь, ты это понял. А вот за правду – молодец! Это по-мужски.
Дальше никаких пространных речей не последовало. Отец понял, что они не нужны. Сегодня Петькину душу вывернула наизнанку совесть. Постепенно придя в себя, он вздохнул с великим облегчением: хана-то его миновала, мимо пролетела! Только позже Петька понял, что ему стало легко не потому, что наказания не последовало, а оттого что сказал правду и не запутался во лжи. Происшедшая история закончилась одним днём, и он мог не бояться дальнейшего разоблачения. Так вот о какой простой истине говорила Светлана Петровна!
С этого дня Петька как-то изменился, казалось, даже повзрослел. Конечно, ещё случались иногда какие-то казусы, но он понял, что может воспитать в себе силу воли, и испытывал от этого великое удовлетворение. Чертёнок выскакивал всё реже и реже, а потом и вовсе куда-то испарился.
Когда Петька окончил школу, его семья переехала в далёкий приморский город. Подруги изредка перезванивались. Светлана Петровна знала, что её бывший ученик закончил мореходное училище, женился на той самой Наде и воспитывает сына.
; * * *
С тех пор прошло десять лет. Светлана Петровна по-прежнему работала в школе. За ней прочно закрепился статус любимой учительницы. Она почти не изменилась. Только в её волосах появилась первая, не очень заметная седина. Да коса не струилась по спине, как раньше, а была собрана в узел.
Однажды, закончив свои уроки, она укладывала в сумку учебники и тетради. В дверь постучали, и в класс вошёл статный молодой человек в морской форме с погонами капитана. В руках у него был большой букет цветов.
- Здравствуйте, Светлана Петровна!
- Петя, неужели это ты? Какой ты стал!
Да, это был совсем не тот Петька. Собственно, и назвать его так уже было нельзя. Это был Пётр, возмужавший, ставший на голову выше своей учительницы. Глядя на него, она вдруг остро ощутила, как быстротечно время. Никогда это чувство не было таким щемящим, как сегодня. Пётр прошёл в конец класса и сел за парту, на которой когда-то сидел озорной и бесшабашный «крепкий орешек» - Петька Скворцов. Странно, но вдруг появилось ощущение, что не было этих десяти лет. Живо нахлынули воспоминания о том случае с Надькой, с которого, собственно, и началось, если можно так сказать, его перерождение.
Светлана Петровна понимала его теперешнее состояние и не мешала. Она молча смотрела на своего бывшего ученика и думала о том, какая хорошая у неё профессия. Сколько частичек своей души отдала детям и ничего от этого не потеряла, а только приобрела! Если помнят о тебе те, кого учила, и приходят вот так, без всякого приглашения, значит, всё было не зря, значит, ты на своём месте.
А потом был долгий разговор, в котором воспоминания переплетались с рассказом Петра о его жизни. И вдруг Светлана Петровна улыбнулась и спросила:
- А хана живёт в вашем доме?
- Нет, - ответил Пётр, тоже улыбаясь, - справляемся без неё. Пётр Петрович у нас растёт на доверии.
- Получается?
- Получается. Спасибо вам, Светлана Петровна. Если бы тогда не вы, может быть, я так и остался бы шалопаем, кто знает. Всё-таки, как важно доверять человеку, пусть даже он и маленький.
- Да ладно, Петя, тогда я просто подтолкнула тебя, а дальше ты сам всего достиг.
Они распрощались, и учительница, стоя у окна, повлажневшими глазами смотрела, как Пётр пересекает школьный двор, слегка вразвалочку, как все моряки. Но это была походка уверенного в себе и твёрдо стоящего на земле человека. Что может быть лучшей наградой для учителя, чем видеть своего ученика, который нашёл себя в этой жизни! Светлана Петровна отошла от окна, присела за стол и, глядя на цветы, вспоминала сегодняшний разговор. Она снова видела глаза Петра, но за всем этим стоял образ того, давнего Петьки Скворцова. Она никогда и никому так и не призналась, что он был её любимым учеником.
Ноябрь 2011 г.
|
