Всё же нужно было взять с собой Найду, тогда эта неприятная история ни за что бы не случилась.
Обычно я гулял по лесу с собакой, но в этот раз родители куда-то уехали, поэтому я решил оставить Найду, чтобы она стерегла дом. Я уходил, а собака жалобно скулила и обиженно смотрела мне вслед. Найда знала, куда я пошёл.
Июньское солнце ласково и щедро одаривало землю нежным теплом, темно-голубое небо манило извечной красотой.
Я шел не спеша.
"Дойду до сосняка и вернусь", - подумалось мне.
Это означало, что я должен сначала подняться на одну гору, потом на следующую, она была немного повыше первой, затем ещё на одну. Оттуда был прекрасный вид на окрестные леса.
Я одолел первую горку, на самой вершине росла дикая земляника. Присев, я без особого труда собрал горсть сладких, продолговатых ягод. Чабрец уже почти отцвёл, но его терпкий запах всё равно преобладал над запахами других трав. Трава была такая густая, что нужно было долго раздвигать её руками, чтобы добраться до земли. Сотни муравьев торопливо и озабоченно сновали туда-сюда. Мне так нравилось наблюдать за ними, для чего я иногда брал в лес большую лупу. Но в тот день лупы в моих карманах не было.
Жирные, ярко-зелёные кобылки с тупой сосредоточенностью грызли изумрудные листья травы, название которой я не знал. Мне было только тринадцать лет, и я ещё многого не знал. Зачем и куда муравьи тащат тлю? Как называется вот эта трава, стебелёк которой можно засунуть в рот, потискать зубами и выплюнуть? И этого я не знал.
Где-то в лесу, совсем неподалёку, громко куковала кукушка.
Однажды мне удалось подсмотреть, как она кукует. Песня, казалось, давалась птице с огромным трудом, при каждом звуке она сгибалась почти пополам, длинный хвост едва не касался её носа. Но какой удивительный звук она при этом издавала! Стоило так потрудиться!
У многих птиц схожие песни. Особенно у тех, которые поют "фьють-фьють" и "чирик-чирик". Песню кукушки нельзя спутать ни с чем. Люди недолюбливают кукушку за то, что она подкладывает свои яйца в чужие гнезда. Но ведь так поступает она - кукушка, а он - самец кукушки, быть может, даже и не знает, что его супруга такая коварная. То есть, он - хороший. Ведь это он так красиво поёт. А она и петь-то не умеет. Бог наказал!
Кукушка, видимо, перелетела ближе к соседней горе, и её "ку-ку" украсилось удивительным эхом. Казалось, будто две кукушки запели в унисон.
Я пошарил в траве. Спелой земляники больше не было. Осмотрев зелёные ягоды, я решил, что нужно обязательно наведаться сюда через пару дней. Лишь бы никто не опередил меня.
Я поднялся и пошёл дальше.
О чём я думал? Не помню.
Преодолев крутой подъем, я оказался почти на самой вершине второй горы.
Большая поляна, редкие кусты боярышника.
Слева раздалось слабое шипение и вдруг...
Сколько буду жить - никогда не забуду.
Длинная желтая лента взлетела из травы и, громко шипя, метнулась на меня. Инстинктивно я отпрянул в противоположную сторону.
У моих ног лента упала в траву и быстро поползла прочь.
Мне показалось, что моё сердце остановилось от ужаса. Хорошо помню, что, когда уже всё миновало, я наконец-то понял, что означают слова "разрыв сердца".
То, что я перестал дышать - это точно.
Дикий, первобытный страх сжал мне горло и сковал тело.
Что произошло?
Наконец, я стал понемногу соображать.
Огромная змея бросилась на меня.
Это было непостижимо.
В школе нас учили, что змеи очень пугливые и никогда не нападают на людей первыми. Если их не потревожить.
Но ведь я не тревожил её. Не наступил. Она кинулась на меня откуда-то сбоку.
Чувство страха было совершенно неуправляемо.
Он, страх, уходил из меня медленно. Я стоял, как вкопанный. Как истукан.
Краем глаза я уловил какое-то движение. Присмотрелся.
И увидел, что змея заползла на куст боярышника, на самую вершину.
Вообще-то это было странно - то, что она нашла себе место на ветке.
Теперь я видел змею. От меня до неё было метров пять-шесть. Она была непривычного, желтоватого цвета.
Мне было по-прежнему очень страшно.
И я схватил увесистый камень и бросил его в змею.
Зачем я это сделал? Не знаю.
Наверное, это было продолжением того жуткого испуга, который я пережил. Реакция первобытного человека.
Неожиданно змея шевельнулась и длинной лентой медленно, словно нехотя, соскользнула с куста на землю. Зачем? Не хочет ли она опять напасть на меня?
Моё сердце стучало гулко, тревожно.
Осторожно, с опаской, я подошел к кусту поближе.
Теперь я увидел змею полностью.
Она была невероятно длинная.
Это было тоже удивительно. Я знал, что змеи не бывают такими длинными.
И тут я рассмотрел её голову и всё понял.
Это был полоз.
Большая голова, отсутствие сужения в том месте, где у змей должна быть шея, желтый цвет тела - всё это указывало на то, что передо мной не змея, а желтобрюхий полоз, именуемый в просторечии "желтобрюх".
Я присмотрелся внимательнее.
Да, это определённо был полоз - безногая ящерица. На это указывал глаз с круглым зрачком и разрез рта, как у всех ящериц - словно слегка улыбающийся.
Да и толстоват он был для змеи.
Я придвинулся ближе и тут сообразил, что полоз почему-то лежит неподвижно и не уползает от меня.
Странно.
Скользнув взглядом вдоль его длинного тела, я, наконец, понял, что произошло.
Я увидел, что он ранен. До крови.
Очевидно, мой камень попал в него.
Досада охватила меня. Взяв в руку длинный прутик, я прикоснулся им к телу полоза. Он не прореагировал.
Теперь я понял, что мой камень перебил полозу спину, и что он умирает.
Вот незадача!
Я выпрямился.
Мой первобытный страх ещё не прошёл, но другое, неприятное чувство охватило меня.
Господи! Зачем я бросил камень в это существо?
Жалким оправданием мелькнула мысль о том, что он первым бросился на меня. Ну и что!?
Ведь не хотел же он меня сожрать!
Но почему он заполз на дерево? Уполз бы к себе в кусты, и я ни за что не стал бы его искать!
Я присел на траву. Противоречивые чувства владели мной. Прошло немного времени, я снова потрогал полоза прутиком, теперь он совсем не реагировал. Это означало, одно - я убил его.
С опаской я потрогал пальцем его хвост. Полоз был мертв. Но мне всё ещё было страшно.
Наконец, я смог нормально дышать. Сразу вспомнилась Найда. Если бы она была со мной, то непременно бежала бы впереди и спугнула бы полоза.
Как жаль, что я не взял её с собой!
Затем я достал из кармана полиэтиленовую сумку. Приподняв полоза, я вновь поразился его длине. Помогая себе прутиком, я затолкал тело моей жертвы в сумку.
Потом я быстро пошёл домой. "Гулять" больше не хотелось.
Найда безумно обрадовалась тому, что я так быстро вернулся. Видимо, она уже простила мне, что я не взял её с собой.
Родители ещё не приехали.
Я зашел в сарай и взял лопату.
Вышел, но, подумав, вернулся и нашёл на полке обычный портняжный сантиметр.
Затем отвязал Найду, и мы пошли на берег речки.
Там, на песчаной отмели я вытряхнул свою сумку.
Найда испуганно подошла к полозу и стала на него лаять.
"Не бойся. Он мертв", - тихо сказал я.
Она, казалось, поняла смысл моих слов и замолчала, однако держалась в напряжённом, тревожном состоянии.
Я взял полоза за хвост и разложил на полную длину.
Ничего себе!
Портняжного сантиметра не хватило, чтобы измерить этого богатыря.
Его длина была один метр девяносто пять сантиметров.
Полоз всё ещё был прекрасен. Его чешуя ярко блестела, вероятно, он совсем недавно сменил свою "одежду".
Я выкопал ямку и передвинул в неё полоза. Пришлось сделать пять колец, чтобы он вместился.
Затем я засыпал его мягкой, прибрежной землёй.
Впоследствии я не пропускал ни одной статьи или книги, если в них было написано хоть что-то про полозов.
Мне стало понятно, почему он бросился на меня. Оказалось, что полозы агрессивны и часто атакуют людей первыми. За что и расплачиваются страшной ценой - своей жизнью. А прятаться на кустах и деревьях для полоза обычное дело.
Я узнал, что в нашей местности, в заброшенных каменоломнях, встречаются полозы длиной до двух с половиной метров.
Значит, мой не был самым большим.
Но от этого было не легче.
Я прочёл, что полозы передвигаются, приподняв голову над травой. При этом они напоминают полозья саней. Отсюда и название - полоз. Они, конечно же, не ядовиты, хотя укусить могут больно. Примитивная, потребительская шкала человеческих ценностей относит полозов к "полезным животным". Потому что они поедают мышей и насекомых.
Но люди испытывают перед полозами первобытный страх и убивают их.
Позже, переехав в Крым, я узнал, что здесь живут совсем иные полозы. Не такие большие, как на Кавказе. Зато красавцы - удивительные. Очень редкие - четырехполосые. Мне повезло, и однажды я увидел такого. Живьём. И совсем редчайшие - леопардовые. Увы, их я видел лишь на картинке, в книжке. Такой фантастический окрас невозможно себе даже представить. Прежде они встречались только в районе Севастополя и Симеиза. И ещё где-то на острове Сицилия. Самка леопардового полоза откладывает за лето только два яйца и их, самок, почему-то рождается в два раза меньше, чем самцов. Что-то сломалось в природе. Поэтому леопардовый полоз почти исчез.
Он был, и теперь его нет. Даже на далёкой Сицилии.
Но всё это было потом.
А тогда мне было тринадцать лет, и я стоял на берегу речки, и смотрел на холмик, под которым был похоронен убитый мною полоз.
Он тоже был, и теперь его нет.
Я очень сожалел, что убил эту красивую ящерицу.
Усевшись на траву, я притянул к себе собаку, и она с радостью положила голову на мои колени.
Найда преданно посмотрела на меня. Снизу вверх. Потом застучала хвостом.
- Теперь я всегда буду брать тебя в лес, - сказал я и погладил собаку.
Она радостно взвизгнула.
Почему-то першило в горле.
Дата публикации: 09.07.2008 (11:27)| Просмотров: 3543
| Рейтинг: 0.0/0 |
