Подумаешь!

Родилась однажды у кошки Маруськи дочка – такая же, как она кошка, только крошка. Ласковая, смышленая, спинка серая, лапки белые. Все к маме жалась да ластилась, мурлыкала. «Назовем ее Мурка!» - решили они с папой. А кошечка подрастала, сил набиралась и оказалась…котенком! Удивились родители, да делать нечего – привык ведь ребенок к имени. Так и остался котенок Муркой.

 «Как так, котенок, и вдруг Мурка!?» - то и дело говорили,  смеялись. А Мурка не обижался, знай себе бегал да играл. Всем хорош был Мурка: и шерстка блестела, и глазки горели, и хвост пушистый, и лапы быстры! Вот только грубиян он был страшный…

Как-то бегал по двору, к соседской тете кошке подбежал и ну из миски молоко лакать:

- Ф-фр! Ф-ф-ф! Ф-ф-у, какой неф-фоспитанный котенок! – возмутилась тетя кошка. – Сначала нужно поздороф-фаться, разрешения спросить!

А Мурка как будто и не слышит. Знай себе дальше лакает.  

- Разфе можно так с ф-фзрослой кошкой разгофаривать - не разгоф-фаривать!?. Молодой челофек, я к фам обращаюсь!

Не-е, не слышит Мурка.

Разозлилась кошка, да как фыркнет на него - шерсть дыбом, спина дугой – и острыми когтями прям по мордочке! Испугался котенок, отскочил в сторону и бросился наутек. «Подумаешь, важная какая! Так не подойди, так не скажи!» - думал про себя Мурка. «Да-а, все равно молоко закончилось». И побежал дальше.

На залитом солнцем луге в гуще цветов кружились пчелы. Собирали цветочный нектар и относили его в улей, чтобы потом сделать из него душистый мед.

- Ага, - подумал Мурка, - сейчас попробую, какой он медок-то! – и запустил в улей свою пушистую лапку.

Целый рой пчел тут же вылетел наружу:

- Кто ж-ж-ж тут пож-ж-жаловал? – жужжали пчелы.

А Мурка облизнул лапку и скривился:

- Фу, гадость какая! Сладкий…

- Это  ж-ж-ж надо ж-ж-ж, какой невеж-ж-жа! – загудели пчелы. – Без-з-з спросу наш ж-ж-же мед з-з-забирает и плюется еще! – и набросились на бедного котенка всем роем. – Ж-жаль, ж-ж-жаль его в нос!

До самой реки бежал Мурка в окружении черного пчелиного облака и плюхнулся с разбегу в воду. Только тогда пчелы от него отстали.

Вылез он на берег. Мокрый,  с распухшим носом.  «Подумаешь!.. Ж-ж-жадины!» - передразнил он пчел.

Неподалеку на берегу пригрелся на солнышке и задремал старый дворовый пес Шарик. Мурка встряхнул свою мокрую шерстку и потряс хвостом, чтобы поскорее просохнуть.

- Р-р-р, р-разве можно так р-резко стар-рика будить! – от Муркиных брызг Шарик вздрогнул и проснулся. – Так и р-разр-р-рыв сер-рца зар-работать можно!

- Подумаешь, разбудили его! – ответил невоспитанный котенок. – Тут вон ни за что – ни про что обижают, а ему и дела нет.  Отойди подальше и спи себе!

- Гр-р-р-рубиян! – заревел старый пес, не привыкший к такому обращению. – Загр-р-рызу!

Даже не понятно, как Мурка успел увернуться от страшных клыков. Так быстро ему еще никогда в жизни бегать не доводилось. Он несся так, что земля из-под лап летела. С разбегу запрыгнул на первое попавшееся дерево и вскарабкался повыше. Тяжело дыша, он только сейчас увидел, что никто за ним уже не гонится. Шарик был слишком стар, чтобы подолгу бегать. И все же сердце малыша бешено колотилось, а лапы тряслись от страха.

До самой ночи просидел Мурка на дереве. Боялся, вдруг Шарик караулит его где-то в кустах. Уже совсем поздно, в полной темноте вернулся он домой. Старый пес все же успел вырвать клок шерсти, и теперь бок у малыша болел. А еще болела расцарапанная мордочка и ужаленный нос, а перед глазами так и стояли огромные собачьи клыки …

- Где ты пропадал так долго?! – встретила малыша перепуганная мама. – И что с твоей мордочкой? И с боком?..

- Подумаешь, задержался немного, - недовольно буркнул Мурка. – Отстаньте вы!

- Отстать? – не выдержал папа. Он взял котенка за шкирку, выставил за порог и закрыл дверь. – Пожалуйста!

Такого Мурка не ожидал. Он привык, что всё ему прощается, потому и вел себя, как хотел.

- Да подумаешь… - как-то неуверенно на этот раз сказал Мурка. - Я и сам, без вас как-нибудь…

- У-у-у-у… - послышался где-то вдалеке собачий вой.

- А-а-у-у-у… - отозвался кто-то совсем рядом.

Страшно стало малышу: вспомнилось, как накануне с диким рычанием набросился на него Шарик, как еле убежал он, как сидел до темна на дереве…

На улице стало совсем темно. Мурка забрался под куст, чтобы было не так страшно, и свернулся калачиком. Не спалось маленькому котенку. Одиноко и грустно ему было. «И почему все вдруг такие злые стали? Ну, подумаешь, не поздоровался, ну разрешения не спросил… Ну нагрубил немножко…» - думал он.

Молния грохнула так внезапно и громко, что котенок даже подскочил от неожиданности. А еще через минуту все, что только можно увидеть в такой темноте, было залито дождем. В одно мгновенье Мурка вымок от ушей до хвоста. Выбрался из-под куста и побрел, куда глаза глядят. Холодные, мокрые капли хлестали его и стекали тонкими струйками на животе. Совсем уныл малыш.

Вдруг что-то зашевелилось под самыми лапами и страшно зашипело.  Это змея, вышедшая на ночную охоту, спешила найти какое-нибудь укрытие, чтобы переждать ливень. Мурка чуть не наступил на нее.

- Ой, извините, пожалуйста, - с перепугу неожиданно вежливо сказал котенок. - Я вас не заметил.

Змея ничего не ответила. Просто поползла дальше. Совсем уж обидно стало малышу. Ведь извинился, культурно, как положено…

И тут внезапная открытие озарило малыша: ведь я же себя так же веду! Так ведь и другим тоже обидно, как мне сейчас! И от этого стало как-то легко и радостно. Мурка и сам не понимал, почему, но это было и не важно. Зато теперь он точно знал, что делать.

Он побежал к себе домой, где, конечно, не спали и ждали его мама и папа. Бросился к ним и обнял их:

- Простите меня, пожалуйста! Я был такой глупый и невоспитанный… Мне так стыдно …

- Маленький наш! – мама и папа тоже обняли его и прижали к себе крепко-крепко.

На утро Мурка пошел к соседской тете кошке:

- Доброе утро, тетя кошка! – сказал он.

-  А, родители фсе-таки занялись твоим фоспитанием…

- Нет, я сам. Извините меня, что я таким был. Но с этого дня я совсем другой кот, честно!

Тетя кошка рассмеялась.

- Фот это софсем другой разгофор, молодой челофек! Брафо! Угощайтесь! – и указала ему на миску с молоком.

Мурка похлебал немножко, поблагодарил за угощение и побежал дальше. Ведь сегодня у него было еще так много дел.

Когда он подходил к улью, пчелы уже высыпали наружу и кружили вокруг:

- Невеж-ж-жа, невеж-жа пож-ж-жаловал! Еще ж-ж-жала отведать з-з-захотел?!

- Здравствуйте, - сказал Мурка. - Извините, пожалуйста, что был столь груб вчера с вами. Видите ли, я не большой любитель меда, и, вероятно, по этой причине не смог оценить по достоинству ваш труд.  

 И добавил смущенно:

- Я молоко больше люблю.

- З-з-забудем! – ответили пчелы и направились к цветущему лугу.

Одна маленькая пчелка все же подлетела к его многострадальному носу и уселась на него. На всякий случай котенок зажмурился в ожидании очередного укуса, а она лишь пощекотала нос и прожужжала:

- Ни з-з-за что не догонишь! – и весело вспорхнула.

Радостный Мурка бросился за ней. До самого полудня он играл в догонялки с маленькой пчелкой, и, обессилив, прилег отдохнуть в тени.

И, надо же было, именно здесь прилег и старый знакомый,  Шарик.

- Р-р-р! Гр-р-рубиян! – узнал малыша пес и бросился на него. И снова Мурке пришлось спасаться на ближайшем дереве. Он очень хотел извиниться и перед Шариком, но, так иногда бывает, одна неверная фраза может навсегда изменить жизнь. Так и получилось: старый пес теперь всегда рычал и бросался на Мурку, а Мурка убегал и прятался. А потом и все остальные собаки стали думать, что он невоспитанный грубиян. А еще позже, что все кошки такие. Так и повелось с тех пор: собаки гоняются за кошками, а кошки убегают и прячутся. И никто уже и не помнит, что виной всему бывший грубиян и невежа Мурка.