|
Ячсмитьбю сидел на берегу моря и пел веселую песню. Он
сочинял ее прямо на ходу, наблюдая за чайками, парившими в небе. И в песне как
раз говорилось обо всем, что в данную минуту видел и чувствовал Ячсмитьбю, – о
море, о чайках, о белой пене прибоя и о хорошем настроении самого мальчика.
- Хорошо ты поешь – вдруг услышал Ячсмитьбю голос за
спиной. Мальчик обернулся и увидел Старого Мудрого Чукчу, который стоял,
опираясь на посох, и улыбался.
Ячсмитьбю засмущался и прекратил пение. Ему стало так
неловко, что он даже забыл поздороваться. Но Старый Мудрый Чукча не заметил
этого, он сказал:
- Продолжай, Ячсмитьбю, твое пение доставляет мне
радость. И твоя песня очень хорошая, она воспевает наш родной край.
Ячсмитьбю пожал плечами и ответил:
- Я не умею сочинять песни… У меня не получается
складывать слова в рифму, чтобы было так же, как у настоящих поэтов. Я просто
баловался и пел обо всем, что вижу.
Старый Мудрый Чукча похлопал мальчика по плечу и
сказал:
- Это прекрасно! Ты, сам того не зная, исполнял песню
в стиле древних акынов.
Ячсмитьбю стало интересно, кто такие эти «акыны». Он
спросил об этом Старого Мудрого Чукчу. Тот присел на берег, усадил рядом
Ячсмитьбю и стал рассказывать:
- Далеко-далеко отсюда, в жарких странах Азии, где проворные
ящерицы бегают по желтым пескам, где растут колючие кусты, а земля трескается
от палящего солнца, зародилось искусство акынов. Это было давно, когда мой
прапрадедушка только учился говорить. Акыны – это бродячие музыканты, которые
ходили по земле от поселения к поселению, и в своих песнях прославляли родной
народ. Чтобы сохранить множество своих историй, акыны складывали их в песни и
сочиняли мелодии к ним. Песню всегда легче запомнить, так устроена память
человека. Когда акын проходил в какую-нибудь деревню, его усаживали за стол,
щедро угощали и просили спеть что-нибудь. Он исполнял просьбу и пел свои песни.
А потом люди спрашивали его: «Певец, а сможешь ли ты спеть что-нибудь и о нашем
прекрасном роде, о наших красавицах-девушках, об отважных юношах, о нашем
гостеприимстве и о наших крепких домах?». И тогда акын начинал сочинять новую
песню. Он вкладывал в нее все, что увидел, все что почувствовал, все свои
переживания и радости. И люди были благодарны ему. А иногда, на крупных
ярмарках или праздниках несколько акынов устраивали состязания между собой.
- Они дрались? – широко раскрыв глаза, спросил
Ячсмитьбю.
- Нет, мой мальчик, акыны не воины. Их состязания
выглядели как веселые и безобидные насмешки друг над другом. Каждый акын на
ходу сочинял какую-нибудь песню о своем сопернике – таком же акыне – и исполнял
ее перед народом. Так они соревновались в остроумии и таланте сочинять песни. И
от этого было хорошо и самим певцам и народу, который собирался на площадях,
чтобы послушать песни. Жаль только, что свои песни акыны никогда не записывали,
и мало что сохранилось до наших дней…
Ячсмитьбю выслушал этот интересный рассказ Старого
Чукчи и задумался.
- А настоящие песни могут быть нескладными? – спросил
он у Старого Чукчи.
- Да, могут. – ответил старик. – Но только в том
случае, если они правдивы и сочиняются сердцем и душой. Вот как у тебя сегодня.
Твоя песня была очень хороша… Продолжай, а я пойду приготовлю сеть к завтрашней
рыбалке.
Старый Чукча ушел в деревню, а Ячсмитьбю развалился на
мягкой траве и стал распевать во все горло:
Мое небо синее, как сок черники,
Мое море сильное, как медведь,
В синем небе белая чайка,
И мне кажется, что она плывет,
Ведь небо – это море из воздуха…
А море – это небо из воды.
Я люблю свой край…
| 
